Новый учебный план бакалавриата: что это, как реализуется и зачем?
Здравствуйте, Вера Николаевна! Так как наша с Вами встреча посвящена, в первую очередь, новому образовательному плану бакалавриата, введенному на факультете права в этом году, хочется, не откладывая в долгий ящик, спросить: в чем причина данного нововведения?
Позволю себе вначале дать несколько пояснений о том, что такое «новая модель образования». Новую модель отличает от предыдущей введение единой структуры для всех образовательных программ этого уровня в нашем университете. Эта структура подразумевает наличие в учебном плане четырёх дисциплин общего цикла (для юристов нами были выбраны «История» (которая преподается как История государства и права России и зарубежных стран), «Экономика», «Социология» и «Философия»). Блок профессиональных дисциплин стал именоваться major (ом), соответственно, студенты обязаны выбрать себе т.н. minor . Это дополнительное направление образования, в рамках которого студенты должны пройти за 2 и 3 курсы 4 дисциплины. К примеру, студенты-юристы могут выбрать в качестве minor(а) «Международные отношения», «Политологию», «Компьютерные технологии» и многие другие направления (общий список на данный момент состоит из нескольких десятков m inor(ов) ). Наконец, не менее 20% учебной нагрузки должна составлять проектная и исследовательская работа. Это очень серьёзное изменение не только прежней парадигмы планирования учебного процесса, но и «идеологии» высшего образования в целом. В итоге, в учебном плане студентов, поступивших на 1 курс, появились научные проекты, научно-исследовательские семинары, в рамках которых пишутся и защищаются курсовые работы, научно-практические семинары и практикумы, направленные на развитие прикладных навыков будущих юристов.
Теперь о причинах. Необходимость данной реформы была обоснована несколькими факторами. Во-первых, ростом количества студентов в Вышке, вследствие чего неэффективно использовалась инфраструктура вуза и возможности факультетов по взаимодействию друг с другом. Сейчас происходит внедрение общей сетки т.н. «общих дисциплин». Так, например, экономику, философию, социологию и право могут совместно слушать студенты разных факультетов. Введение minor(ов) – это тоже взаимодействие между программами, возможное только при их синхронизации между собой. Наконец, проектной работой студенты могут заниматься без привязки к факультету, где они обучаются – для студентов открыт весь университет.
Вторая причина – это ведение и легализация проектной работы (работы студентов над тем или иным исследовательским или сугубо прикладным проектом). Объясняется это тем, что Вышка является исследовательским вузом, а также ее участием в программе «5/100» (программа, в рамках которой пять университетов страны должны попасть в топ-100 ведущих университетов мира – прим. автора). Для выполнения этих задач необходимо настроить не только преподавателей, но и студентов на активную исследовательскую деятельность. Отсюда появление большого блока исследовательской и проектной работы в новом учебном плане.
Третья причина, которая так или иначе повлияла на формирование новых подходов к образовательному процессу может быть сведена к тому, что «экономика должна быть экономной». Все манипуляции с общей схемой построения учебных планов привели к тому, что Вышка действительно сократила свои издержки. Например, если раньше лекции по курсу читались в 30 маленьких группах, то теперь они читаются в 10 больших. Хотя к факультету права это имеет, наверно, наименьшее отношение, опять же, из-за нашей численности.
Можно ли что-нибудь прямо сейчас сказать об эффективности этой реформы с образовательной точки зрения?
Сейчас сказать что-либо крайне сложно, так как студенты 1 курса (для которых и был введен этот учебный план, другие курсы занимаются по-старому) только сдали свою первую сессию. Наверное, будет уместно вернуться к этому вопросу не ранее, чем через год. Неизвестно, как приживутся различные виды проектных работ и иные нововведения. Но некоторые данные по нынешнему первому курсу у нас все же есть. В первую очередь, это касается проектной работы. Студентам-первокурсникам было предложено поучаствовать в таком научном проекте, как «Основы критической теории». Мы наблюдали неожиданно высокий конкурс. Отмечу, что все студенты, которые прошли отбор, написали заявления с просьбой перезачесть данный научный проект вместо научно-исследовательского семинара и курсовой работы, то есть они полностью воспользовались той возможностью, которая предоставлена новым учебным планом. В случае, если бы такой возможности студентам не предоставили, то проект реализовывался как кружок и, соответственно, не измерялся в зачетных единицах и не оценивался преподавателями.
Вы уже затронули этот вопрос, но, мне кажется, стоит еще раз к нему вернуться. Так как план действует в полном объеме лишь для студентов-первокурсников и будущих поколений, что-то из него в теории может распространиться на предыдущие наборы?
В целом, каждый курс учится по собственному базовому учебному плану, однако, Вы правы, некоторые отголоски нововведений коснулись и других курсов. В большинстве своем это связано с изменением отношения к проектной работе. Например, студентам можно принять участие в лаборатории по информационному праву. Первокурсникам мы засчитываем такую работу в качестве курсовой и НИС, и было бы несправедливо, если бы не было возможности каким бы то ни было образом учесть такую же деятельность и студентов 2-3 курсов. В принципе, возможность зачесть эту деятельность в качестве курсовой, а если быть совсем точной, в качестве «курсового проекта», у нас есть. Другое дело, что такая норма в Положении о курсовой работе долгое время оставалась «спящей».
Еще одно нововведение, которое я хотел бы с Вами обсудить: курсы, которые раньше шли 3 модуля или год, теперь идут по 2, в целом происходит своеобразное «сжатие» предметов, хотя объем изучаемого материала остается прежним. И я уже слышал полярные мнения об этом изменении – кто-то говорит, что курс «гонят», задавая большие объемы и проводя семинары в два раза чаще, а кто-то говорит, что им проще сконцентрироваться на одном-двух предметах, нежели чем на трех-четырех, идущих одновременно. Зачем был сделан этот шаг, и какие цели он преследует?
Компактность не очень сильно повлияла на количество часов, выделяемых на конкретные дисциплины. Сокращение, конечно, есть, но оно небольшое, что связано с тем, что 1/5 всей учебной нагрузки ушла в проектную деятельность. Мы, конечно же, постарались компенсировать эту потерю, за счет других факультативов, практикумов, и научно-исследовательских семинаров. Почему ряд курсов читаются в течение меньшего количества модулей? Дело в том, что новая модель предусматривает ограничение по количеству одновременно читаемых дисциплин: студенты должны изучать одновременно не более 4 дисциплин. Есть определенные исследования, которые подтверждают эти выводы. При проведении сравнения, оказалось, что такого количества курсов как у нас, нигде нет, что и привело к тому, что Вышка пошла на эту реформу. Мы все более отходим от практики деления по полугодиям, как это было принято ранее и до сих пор принято в большинстве русских вузов, продолжаем идти к делению на модули и большему акценту на весеннюю и осеннюю сессии. Таким образом, возможно, удастся справиться с перегрузкой зимней и летней сессий экзаменами.
Вместе с тем, имеет место другой спор – есть ли смысл в прочтении курса «блоком», то есть очень компактно, или все же более эффективно, как ранее, растягивать его во времени. В принципе, в обоих случаях имеют место свои плюсы и минусы.
Еще один аспект образования в Вышке, который заслуживает внимания, это, несомненно, курсы на иностранных языках. Это такой своеобразный «тренд» прогрессивного российского высшего образования. Какова их судьба в новом учебном плане?
Это абсолютный тренд. Мы нацелены на то, чтобы увеличивать их количество, и это мнение не только ректората, но и нашего факультета.
В соответствии с новой системой преподавания английского, язык преподается в целом только в течение 1-2 и 4 годов обучения, в то время как на третьем курсе он в учебном плане уже не будет присутствовать в классическом виде. Это объясняется тем, что образовательные программы будут по максимуму наполнены профессиональными курсами на английском. Вы также можете заметить, что курсы на иностранном языке уже стоят в плане для первого курса, причем их несколько. Конечно, мы еще не дошли, даже в новой модели, до стадии, когда обязательный курс преподавался бы на английском языке, понимая, что это было бы несправедливо по отношению к тем, кто не имеет достаточного уровня языка (а это те, кто не изучал английский в школе, или изучал его, скорее, номинально). Возможно, в скором времени мы сможем предусмотреть в учебном плане трек, позволяющий пройти обязательный курс на иностранном языке. Скорее всего, таким пионером вполне обоснованно выступит дисциплина «Международное публичное право», для изучения которой даже на русском языке знание английского это условие sine qua non.
Евгений Пучков, 2 курс