«Кричать о победе в момент тотального поражения» // Обзор обсуждения фильма «Тряпичный союз» с Михаилом Местецким
Михаил Местецкий начинал путь в кино как сценарист и режиссёр короткометражек. Среди его работ «Света нет и не будет» (2007), «Незначительные подробности случайного эпизода» (2011), «Ноги-атавизм» (2012). Сценарии Местецкого увлекли зрителей и критиков: «Легенда №17» стала картиной, на которую современное массовое кино в России может равняться. «Хороший мальчик», также снятый по его сценарию, кино любопытное и увлекательное.
«Тряпичный союз» – режиссерский дебют Местецкого в полнометражном кино. Рассказчиком в фильме становится Ваня – тихий подросток, жизнь которого резко меняется после знакомства с тремя парнями, называющими себя «Тряпичный союз» и мечтающими о великих свершениях. Ваня очарован новыми друзьями и всеми силами пытается стать одним из них. Поселившись у него на даче, компания начинает предпринимать «сверхусилия» по созданию «нового человека», но в их грандиозные планы вторгаются внешние обстоятельства.
Булат Назмутдинов попросил режиссёра поделиться с аудиторией своей историей создания фильма. Поступив на филфак РГГУ, будущий сценарист и режиссёр, Местецкий связывал качество искусства со способами его презентации. Но, оказавшись в орбите влияния «полурадикальной-полуинтеллектуальной» арт-группы «Радек», он познакомился с «нон-спектакулярным искусством». Участники группы полагали, что творить искусство из утилитарных целей – вульгарно и пошло, зрителю в таком случае отводится роль потребителя. Жажда славы – прагматика, не порождающее искусства; художник, мечтающий о славе, подобен, по мнению режиссёра, выскочке на вечеринке. Нон-спектакулярное же искусство – бунт против прагматики искусства. Группа «Радек» отказалась от спектакля и предложила зрителю стать соучастником в творчестве. Впоследствии она вовсе «ушла в норы» и начала делать великие вещи, о которых, возможно, никто не знал и не узнает. Местецкий ушёл из «Радека», но сохранил воспоминания об арт-группе, отсюда и появился «Тряпичный союз».
На вопрос об особенностях съёмочного процесса режиссёр ответил: «Это был самый адский опыт по физическим, психологическим и эмоциональным нагрузкам». Искусство рождается на стадиях сценария и монтажа, во время съёмок искусства нет, ибо каждая случайная деталь пытается помешать воплощению замысла.
Максим Маркин предложил социологическую интерпретацию фильма: в центре повествования – история о том, как создаются и распадаются малые группы. Четвёртый участник в лице Вани появился в жизни героев случайно и должен был пройти инициацию, чтобы обрести право быть членом группы. «Союз» принял его настороженно, ведь малые группы часто опасаются, что их могут разрушить извне. Парадоксально, но «Тряпсоюз», по мнению Максима Маркина, начал распадаться изнутри, новичок же впоследствии больше всех разделял ценности группы, что и позволило ему стать рассказчиком, создателем и хранителем всей истории.
Режиссёр не согласился, что предпосылки распада носят исключительно внутренний характер. В авторском прочтении ключевые причины – это жизнь и смерть: жизнь в лице вторгшейся в их проект девочки, «витальность в чистом виде», и смерть, на угрозу которой кто-то отвечает ещё большей радикализацией, а кто-то – приспособлением, становясь последовательным конформистом. Внешнее вмешательство стало вызовом для «тряпичного союза», и каждый пытался найти своё решение. К тому же именно распад группы пробудил творческую индивидуальность Вани: «Художнику очень сложно петь хором».
Первый вопрос из зала посвящался проблеме отсутствия ценностных ориентиров у нынешней молодёжи. Михаил Местецкий заявил, что не видит в этом проблемы, поскольку верит: чем больше растерянности и рефлексии в юном возрасте, тем лучше. Проблема как раз в другом: подросткам зачастую навязываются догмы, а это не способствует продуктивному поиску. Главный герой фильма, находясь на этапе взросления, также проходит инициацию путем деформации своей личности и, по всем канонам теории мифа, выходит другим, обновлённым из путешествия.
Зрителей интересовала авторская трактовка образов картины. Можно ли провести параллель между «тряпсоюзом» и домом, который герои сами же и ломают? Булат Назмутдинов вспомнил прошлый киноклуб, когда режиссер Юрий Быков, говоря о разрушающемся доме, сожалел, что прежний мир, в котором он бы ещё хотел жить, уходит и исчезает. В отличие от неумолимого времени Быкова время Местецкого циклично, в нём есть укрытие, логово, где время будто бы остановило свой бег. В такой перспективе, отметил Булат Назмутдинов, символы родного угла воспринимаются по-другому: можно бежать из разрушающегося дома, а можно относиться к нему, как к дому кочевника. В этом, по мнению режиссёра «Тряпичного союза», и кроется существенная разница в подходах: если Быков «алармически» воспринимает любое изменение устоявшегося миропорядка, то Местецкий относится к этому анархистски и приветствует локальные разрушения «закостенелой, старой, бабкиной структуры».
Отвечая на вопрос о религии, Михаил признался, что, хотя он человек нерелигиозный, но верит в духовный поиск: даже атеист ищет пути преодоления безнадёжности своего существования, и от этого ему ещё сложнее. У действий героев нет религиозной подоплёки, когда они стоят на столбе, это абсурдно, но именно поэтому и нужно стоять. Именно такие парадоксальные вещи вдохновляют режиссёра. «Кричать о победе в момент тотального, очевидного поражения» – так Местецкий, используя лейтмотив песни «Победа» Егора Летова, охарактеризовал взгляды, разделяемые членами «Тряпсоюза».
Есть ли такие мечтатели сегодня? Михаил Местецкий убеждён: «Конечно, есть». Когда они не приходят к власти, что чаще всего и происходит, их уничтожают, но и в этом можно найти трагично-прекрасную глубину. Когда же приходят, часто это не приводит к чему хорошему. Наряду с бунтарями прошлого, декабристами и народовольцами, режиссер привёл в пример Павла Павленского как радикального и смелого представителя современности.
«Тряпичный союз» нашёл отклик в сердцах и умах зрителей, о чём они охотно поделились с режиссёром. Для некоторых кино стало знаковым в переломный момент их жизни. Один из участников обсуждения рассказал, что в последнее время испытывал нечто подобное экзистенциальному кризису. Вечером, сидя на кухне с бокалом вина, он решил посмотреть «Тряпичный союз». И после двух часов смеха пришёл к выводу: чтобы обрести смысл, нужно его создать.
Третья встреча киноклуба стала искренней и душевной, как и сам фильм. Мы очень ждем новых встреч с яркими авторами, которыми богато современное российское кино.
Текст и фото: Светлана Гринь